Дарова, математики! Неплохой сайт, хотя сыровато, сыровато...

А что не плохой сайтец. особенно шапка. мне нравится;).
ещё бы я ж тоже с ПМ-а;).
Прямо знаете заходишь на сайт и пока грузится говоришь..ВАу..
правда правда....если не верите, зайдите сюда http://neyro.net.
успеха!

МЕНТАЛИТЕТ

Мой старый приятель Михаил, с которым мы когда-то вместе учились в институте, пригласил меня в гости. Жил он чуть-чуть правее Москвы и чуть-чуть левее Сахалина в одном из небольших городков с населением чуть более миллиона, каких много в России. Приехав, я решил ощутить на себе будничную жизнь Михаила, чтоб скучно не было. Зарабатывал он до банального просто. На одном базаре покупал дешевле, на другом продавал дороже. На разницу существовал. Передвигался по городу он обычно на стареньком жигуленке. А тут как на грех машина вышла из строя. И Михаил решил путешествовать на своих двоих. А я увязался за ним. Решил окунутся в пучину бизнеса.
Товар купили довольно быстро. В две большие клетчатые сумки скидывались чипсы, консервы, диски, специи, и еще бог знает какие продукты, коими богат оптовый рынок. Я мужественно тащил одну из них. Итак, первую часть знаменитой капиталистической формулы мы реализовали. Теперь оставалась вторая часть формулы: товар деньги. А для этого требовалось добраться до места реализации этой самой формулы, и собственно товара.
Мы выбрались на проезжую часть, и Шурик принялся останавливать машину. Но увы, не мы поймали машину, поймали нас. Появившиеся невесть откуда двое мужчин в штатском, явно с сильного похмелья, отрекомендовались нам как местный участковый и его помощник. Нам картинно были предъявлены документы, и предложили: Пройдемте! Михаил пробормотал: Началось. А я наивно попытался осведомится, а в чем собственно дело? У меня в кармане оказались водительские права и паспорт. Чему я потом долго и искренне радовался. А Михан с паспортом даже в сортир ходил. На всякий случай. И у него на то были свои причины. Но демонстрация документов не помогла. Тогда мы попытались показать содержимое сумок. Вот мол, одни продукты. Наркотиков, оружия и взрывчатки нет. Но наши стражи были непреклонны.
Доводить дело до сопротивления властям, хотя те и были в состоянии похмельного синдрома, мы не стали. Опорный пункт милиции был за углом. У нас отобрали документы, и строгим голосом потребовали объяснить, почему мы по городу с сумками передвигаемся. Не больше и не меньше. Михаил сбивчиво объяснял, дескать купил на оптовке, везу на другой базар. Но это не помогло. Потом случилось то, что называется полетом милицейской мысли. От Михаила потребовали не много, ни мало: Таможенную декларацию на содержимое сумок, а затем для полноты ощущений еще налоговую счет фактуру, накладную, и сертификат качества. А также номера ларьков, Где это все было приобретено.
Вы чувствуете мощь экономического образования у простого участкового? Не иначе окончил Гарвардский, или, по крайней мере Колумбийский университет. Рыночный участковый попался. Прямо как Егор Гайдар. Он внимательно перебирал содержимое сумок, интересовался, почем покупали, почем собираетесь продавать, видимо оценивая сумму будущей прибыли. А потом выдал еще один перл: Ну если бы сумка была маленькой, килограммов пять, я бы вас отпустил…. А она тяжеленная, килограммов двадцать. Нет, без таможенной декларации никак нельзя.…Вот, перец у вас индийский, а консервы так вообще иракские…. А там с правами человека плохо. Так и сказал, прямо как комиссар ОБСЕ по правам человека. Оказывается, участковые теперь про эти самые права человека все точно знают. Где хорошо, а где плохо. А не только разные там ОБСЕшники. А также про то, по сколько килограмм можно сумки носить. А если перегруз, все, давай таможенную декларацию. А если нет ее, родимой, а также пачки сопутствующих документов, все, конфискация. Экспроприация Экспроприаторов. А то контрабанду в центре города развели. Придя в себя, я попытался объяснить стражу порядка, что таможня мягко говоря, не его епархия. Или налоговая счет фактура. Там, кажется налоговая инспекция есть. Или полиция. А сертификатами качества санэпидемстанция занимается. И вообще, по городу с сумками можно передвигаться без таможенных документов. Это мне доподлинно известно. Ты мне, говорю, инструкцию министра внутренних дел на этот счет покажи. Внутриведомственную. Или статью уголовного кодекса, на худой случай. Но стража порядка это только взбесило.
Ишь, какой умный попался…. Тут у нас бабушку убили, заявил он. Будем у вас отпечатки пальцев снимать, вдруг это вы…, да еще и с сумками. И он нажал на последнее слово. Я опять попытался объяснить, что такие как Мишка бабушек обычно не убивают. Во первых им некогда, сумки надо таскать и торговать. Во вторых, у них хоть какой-то доход есть, а у бабушек много не возьмешь, пенсии уж больно маленькие, так что мотив преступления пропадает. И вообще, если Мишка до 18 лет ни одной бабушки не убил, то потом вряд ли начнет. Согласно теории вероятности.
Это еще больше разозлило участкового. Он снял отпечатки наших пальцев. Его помощник с гадливой усмешкой сообщил нам, что это называется играть на пианино. Михаил отнесся к этому совершенно спокойно. Нам перемазали руки какой-то гадостью черного цвета, которая потом долго не отмывалась.
Участковый закатил глаза, и сообщил, что сейчас нас отправят в райотдел, а сумки конфискуют. На что Михаил заявил, что поедет, но только с сумками. Наступил цейтнот. Все замолчали, соображая, что делать дальше. Стражам порядка, по-видимому, страшно хотелось опохмелиться (да и Мишка тоже бы не прочь). А нам было жалко расставаться со своими кровными.
И тут меня осенило. Я вдруг вспомнил фамилию большого милицейского начальника, который начальником прачечной казенного белья работал. Я фамилию в газете вычитал. Там так и было написано. Борец за чистоту милицейских мундиров. И я поинтересовался у участкового, не слышал ли он о таком-то.… И назвал эту фамилию.
То ли наш страж мундир давно не стирал, то ли пропить успел, так как был одет в штатское, но он внезапно побледнел, и тон его переменился. А кто он вам? Перейдя на вы, спросил он. Да так, родственник.… И тут я услышал еще один перл, который добил меня окончательно. Участковый внезапно заявил, что его родственник сам президент. По боковой линии. По какой именно, он не уточнил. Так что я зря его своими родственниками пугаю. Но мы ему понравились, и можем быть свободными. Вместе с сумками. Просто служба у него такая. А чтоб больше никто нас не задержал, он лично проводит. И машину поймает.
Дальше все пошло как по маслу. Михаил передал товар другу, а он начала превращать его обратно в деньги, как Карл Маркс учил. А мы вернулись домой, и решили отметить свое досрочное освобождение. Водка оказалась неплохой, и у Михаила развязался язык. Оказалось, это задержание для него - в порядке вещей. Только отпечатки пальцев восьмой раз снимают. Казенную краску переводят. Мода у них такая. Поначалу, я говорит, откупался. Дашь сто рублей, отпустят. А меньше, например пятьдесят или семьдесят, не берут. Западло говорят. Ты за кого нас принимаешь? Мы не нищие. Но потом давать надоело. На всех ментов не напасешься. Ну а не дашь, промурыжат два-три часа, могут из сумки что-нибудь спереть, а потом отпустят. Я уже привык. Только время много теряешь. Так что теперь получается так: покупаю я в магазине батон, консервы, кусок колбасы. «Раму» наконец, у которой вкус масла, а не хлеба. А как домой без таможенной декларации? Или сертификата качества. За это в кутузку. Или, например бабушка на коробок спичек налоговую счет фактуру будет предъявлять. У нее денег только-то и осталось, что на коробок спичек от пенсии, после того, как она квартплату заплатила.
Тут мне Михан газету сунул, и говорит: Вот, почитай, личный состав МВД России составляет два миллиона человек. Ну и что? Спросил я. А то, что население нашей страны составляет что-то около ста сорока миллионов человек. И что из этого следует? Опять не понял я. Видишь ли, мягко сказал Миша, я на базаре толкаюсь, считать быстро привык. Иногда вижу то, чего другие не замечают. Так вот, подели эти сто сорок на два. И получится, один мент на семьдесят человек. Понимаешь? Не очень, ответил я. Ну, как тебе объяснить, сказал Миха, средне статическая Российская семья состоит из четырех человек. Это получается, на семнадцать семей один работник МВД. Вон видишь, пятиэтажки стоят? Во дворе четыре шестидесяти квартирных жилых дома. Двести сорок семей живет. Хочешь с преступностью покончить? Поставь в каждом дворе будку, посади в нее мента. И пусть они как сторожа, через двое суток на третьи дежурят посменно. И пусть четвертый мент еще чем ни будь занимается. И то, тогда один мент будет на шестьдесят семей. А их сейчас в три с половиной раза больше.
Михаил взял компьютер, и продолжил, что-то считая. Если в каждом дворе будет круглосуточно сидеть мент, и то, тогда их надо будет пятьсот восемьдесят тысяч. Тогда чем остальные – миллион четыреста тысяч занимаются, ума не приложу, сказал я. Тем более, их во дворах днем с огнем не сыщешь. А они милый мой, занимаются выживанием, так же, как и я. Ответил Мишка. И не все остальные, а все два миллиона. Зарплаты у них маленькие. Зато есть форма и оружие. А дальше, как в том анекдоте, вертись как хочешь. Это я, если не сумею заработать, спать голодным лягу. А он найдет способ как семью накормить. У него власть есть. А теперь посчитай: Пусть каждый из них добирает до какого ни будь прожиточного минимума, скажем долларов до трехсот в месяц. Официальной зарплатой можно пренебречь. Конечно, начальники имеют больше, а рядовые меньше. Михаил опять взял компьютер. Умножим триста на два миллиона, и на двенадцать месяцев. Получается, семь миллиардов, двести миллионов баксов. Это на такую сумму нас всех обдирают. Иных источников существования у них нет. Кое-что правда приносит альтернативное правосудие…. А это что такое? Вот про альтернативную медицину недавно по телевизору показывали. Шаман в бубен колотил. Камлание называется, однако. Говорят, помогает. Не зря Абрамович на Чукотку перебрался. К шаманам поближе. А вот альтернативное правосудие… Ты что ни будь слышал о Русской Правде? Спросил меня Михан. Это свод законов, принятый одним из древнерусских князей.
Так вот, тогда в тюрьму не сажали. Все заменяла система штрафов. Украл диск – штраф. Дал по морде – штраф. Зарезал соседа тоже штраф. Правда, штрафы присуждали пострадавшим или их родственникам, когда пострадавшие отсутствовали в наличии. А сейчас штрафы исключительно в пользу милиции. Год тюрьмы – тысяча долларов. Три года грозит, плати три тысячи. Десять лет в десять тысяч обойдется. Убивай и воруй хоть каждый день – главное плати. А если до суда дело дойдет, такса повышается. У нас кто сидит? Тот, кто откупится не может. А теперь посчитай, во сколько каждый мент обходится среднестатическому гражданину. Триста долларов это приблизительно восемь тысяч семьсот рублей. Если их поделить на те же семьдесят человек, то получается, каждый гражданин нашей страны отстегивает в месяц сто двадцать пять рублей. Это так сказать на душу населения, включая младенцев, школьников и пенсионеров. Понимаешь, вся страна поделена этими двумя миллионами ментов на участки. Так сказать зоны кормления. У кого-то участок получше, например в Москве, а кому-то тайга досталась. Вот и получается, у каждого из них свое независимое государство. Плевать, что таможенные пошлины пошли в казну, ему то не заплатили. Пересек границу его участка – плати.
Послушай, они же поделили страну как дети лейтенанта Шмидта у Ильфа и Петрова. – Вот, вот. Только переквалифицировались эти Остапы Бендеры и Паниковские в ментов.
Когда-то в средние века, монгольский хан, захвативший Китай, поставил над сотней китайцев одного монгола. В качестве руководящей и направляющей силы. И Китай застонал. А у нас один мент на семьдесят человек, и ничего, терпим, не стонем. Это потому что у нас народ крепкий, все выдюжит. А китайцы они хлипкие, чуть что, сразу стонать. И потом монголы хану подчинялись. Если что не так, сразу секир башка. Традиция у них такая была. Национальная. А наши правоохранители никого не слушают. Делают вид, что кому-то подчиняются. А на самом деле два миллиона независимых республик на территории страны. Во главе каждой мент.
А я то думаю, почему последнее время так много милиции стало. Стоят увешанные автоматами, в бронежилетах. Граждане, кажется все больше невооруженные гуляют. А для преступных элементов, то что надо. Стоит такой автоматчик на виду. Подошли сзади, стукнули, автомат отобрали. У них все продумано, ответил Михаил. Один с автоматом стоит, а чтоб его не отобрали, рядом еще двое тоже с автоматами стоят, охраняют. А зачем с оружием ходят, не знаю. Наверное, чтоб не так страшно было. Вон в уголовке сыскари каждый день кого-нибудь берут, А увешанные автоматами не ходят.
Что же дальше будет, Миша, спросил я. А я не знаю. Или количество ментов сократят, народ им даже зарплату платить готов, лишь бы жить не мешали. Или надо всех поголовно ментами сделать. А что? Раздать всем форму, оружие. Страну поделить на участки. И будем жить. НАСТУПИТ ПОЛНЫЙ МЕНТАЛИТЕТ…

НАД ГРАНИЦЕЙ ТУЧИ ХОДЯТ ХМУРО.



В фирменном поезде Москва – Алма-Ата ехали четверо. В одном купе. Поезд был как поезд. Один из тех, кто бороздит пространство необъятной СНГовии. Все было как обычно. Проводник в высоту был в два раза больше, чем в ширину. Он с трудом протискивался по коридору, гордо неся железнодорожный галстук, который лежал на животе почти вертикально. Рядом бегал мальчик лет тридцати пяти. Он разносил застиранное белье, подметал вагон, и занимался различной уборкой. Судя по животу, галстуку, и личному мальчику – бою, проводник был большим начальником. Говорил он твердо, выдерживая паузы…, в общем, слов на ветер не бросал. Из четверых в купе двое были казахами, один русский, и один узбек. Вообще-то русский был казахом. Подсел он в Саратове, где учился в школе милиции, и ехал домой к маме, в Уральск. На побывку. А русским был потому, что имел Российский паспорт. Все чин – чинарем. Узбек был украинцем. Он ехал в родной Ташкент, где работал инженером в метро. Дома его ждала жена молдаванка и двое детей. А в Саратов он ездил в гости к родному брату. Из двух казахов одним был я. Наполовину русский, наполовину украинец. А второй был татарином. Русоволосым, с голубыми глазами. Но паспорта у нас были казахстанские. Компания собралась интересная. Узбек живо интересовался ценами на базарах и жизненным уровнем населения в Алма-Ате, сравнивая с Ташкентом и Саратовом. Он живо переводил узбекские сумы в российские рубли и казахские тенге. А потом сердито сказал: Куда ни кинь всюду клин. После Саратова начались проверки на дорогах. Причем, судя по форме, проверяли разные ведомства. Как у Классика:

Уланы с пестрыми значками, драгуны с конскими хвостами, все побывали тут…

То в купе вваливались спецназовцы в беретках, тельняшках и с автоматами. Наверное, тренировались на поездах перед отправкой в горячие точки. То бравые ребята в общевойсковой форме, гордо носящие на голове фуражки с огромными тульями. Это, наверное, для парусности. Чтоб голова совсем легкой была. Когда я служил в армии, такие тульи пытались делать дембеля и молодые офицеры – первогодки. Это считалось особым шиком. Мы нещадно портили казенное имущество, пробуя придать фуражке особую форму. Молодые офицеры тоже. А отцы командиры также нещадно нас за это наказывали, объясняя, что такое устав. Но видимо сбылась мечта идио… извиняюсь, дембелей и лейтенантов. И всю российскую армию, судя по фуражкам, можно назвать дембельско – лейтенантской. Им бы еще сапоги в гармошку да клешеные брюки.… Да и замашки у них такие же. Ну, вылитые дембеля.…Как в известном анекдоте. Ты кто? Дембель! А ты? Генерал. – Тоже неплохо устроился!…Потом были таможенники, дорожная милиция, и еще какие-то штатские люди в сером. Всех интересовали документы и содержимое сумок. Причем несколько ящиков с зубной пастой, засунутых проводником под полку, они в упор не замечали. А в сумках их особенно привлекало грязное нижнее белье, накопившееся за время командировки. То ли из- за запаха, то ли из-за чего-то еще. В нем они копались с неизъяснимым удовольствием. Не найдя бомбы в грязных носках они разочарованно удалялись. Больше всего почему-то доставалось узбеку-украинцу, говорящему только по-русски. От него постоянно требовали российскую регистрацию. Он напрасно пытался доказать, что в казахстанском поезде российскую регистрацию ему выдать некому. В ответ он слышал: раз едешь по России должна быть регистрация, и все тут. Все это сопровождалось устрашающим помахиванием автоматами и вращением глаз. Узбека-украинца уводили в купе проводника, откуда он затем возвращался налегке, облегчив свою совесть и содержимое карманов. К русскому-казаху проверка на дорогах особых претензий не имела. Все-таки будущий коллега. Нас, казаха-русского и казаха-татарина проверяли вяло. Может быть, потому что мы тыкали в лицо очередному Пинкертону бумажку со штампиком московской гостиницы. Так, коротая время между очередными проверками разговорами о том, о сем мы двигались вперед. Поезд медленно, но верно катился на восток. На Российско-Казахстанской границе началась укрупненная проверка на дорогах. С начала с Российской стороны. Теперь все ниже перечисленные ведомства собрались вместе. Русский спецназовец кавказской национальности с сильным грузинским акцентом, перетряхнув наши грязные носки, опять прицепился к узбеку-украинцу. Дело пахло снятием с поезда. Узбеку украинцу не давали покинуть пределы России, потому что у него не было Российской регистрации. И тогда мне почему-то стало смешно. И я запел. Старую хорошую песню. Не знаю почему.

Я потихоньку затянул: Над границей тучи ходят хмуро…

На секунду наступила тишина. А потом весь вагон, в пять десятков ртов повторил:

Над границей тучи ходят хмуро

Край суровый тишиной объят…

Почему-то все пропустили одну строчку и дружно закончили:

Часовые Родины стоят…

Пели все. Армянка с украинским паспортом, держащая маленькую дочку на руках. Она ехала в одном купе с Азербайджанцем с молдаванским паспортом. И им нечего было делить. Они мирно ладили друг с другом. Пел Узбек с таджикским паспортом, и Литовец из Туркмении. А потом раздался гомерический хохот. Весь вагон хохотал. Громко смело и весело. Просто люди перестали бояться. А проверяющие на дорогах застыли в нелепых позах. И случилось чудо. С начала на их лицах появились робкие улыбки. Потом они засмеялись. Сначала робко, потом все уверенней и громче. И несколько минут весь вагон хохотал как безумный. Все вдруг почему-то поняли всю нелепость того, что происходит. А у проверяющих на дорогах дембельские распрямленные извилины в голове свернулись прямо на глазах. И они стали обычными, нормальными людьми. С доброй улыбкой на лицах. Они почему-то сразу забыли про узбека-украинца. И пожелав всем счастливого пути удалились. А потом опять началась проверка на дорогах. Проверяли казах-узбек, казах-чеченец и казах-казах. Теперь проблемы были почему-то у русского-казаха из Уральска. Его не хотели признавать за своего. И у туркмена-литовца. И опять у узбека-украинца. Теперь его не хотели пускать в Казахстан без российской регистрации. Но мы уже знали что делать. Мы спели им песню. Про границу. И они опять улыбнулись. И опять все смеялись. А казах чеченец даже заплакал. И только проводник ничего не понял. Он стоял в проходе и испуганно смотрел на хохочущий вагон. Наверное, стал уж очень большим начальником.

А поезд опять покатился на восток, спускаясь к югу. За окном мелькали заснеженные необъятные степи. И все поняли что-то очень важное. То, чего не могут понять большие начальники в высоких кабинетах. То, что в последнее время нас всех делили и отнимали. Наверное, большие начальники забыли, что в арифметике есть еще два действия. Может уже пора прибавлять и умножать? И что дембельский период наших стран почему-то затянулся. В армии он длится сотню дней до приказа министра обороны и еще немножко. А у нас он затянулся на добрый десяток лет. Может уже пора переходить к мирному строительству? Дембель он ведь уже вроде не солдат, но еще и не гражданский человек. Сплошной переходный период. Нельзя вечным дембелем быть. Крыша съехать может. И потом вот посмотрите. Европа объединяется. И это почему-то не мешает независимости и суверенитету каждой отдельно взятой европейской страны. Это все остается при них. И никуда не исчезает. При этом они не понимают друг друга. Бельгиец не понимает испанца. Или грека. И, тем не менее, они вместе. Кучей говорят и батьку бить легче. Это они большого бледнолицего заокеанского брата, наверное, имеют в виду. А мы что, хуже? Друг друга мы вполне понимаем. И противоречий особых вроде нет. Песни вот вместе поем. Может уже пора нашим политикам снова вспомнить давно забытые арифметические действия. Прибавление и умножение.

Дженсон Баттон сказал, что он предпочитает секс с его подругой Луизой Гриффитс гонкам на его болиде.

Гриффитс в настоящее время принимает участие в программе BBC “Академия Известности”, и Баттон во всем ее поддерживает.

- Секс намного лучше гонок. Мы живем на этой земле, чтобы заниматься сексом, гонки – это только бонус. Секс – это то, для чего мы здесь находимся, и мне повезло, что у меня есть Луиза, - сказал Баттон газете The Sun.


Луиза является фаворитом на победу в шоу, и поддержка Дженсона стоит ему подколок со стороны его команды.

- Команда постоянно подкалывала меня, потому что на шоу я должен был носить бэдж с надписью “Бойфрэнд Луизы”. Я потерял свое лицо, теперь я известен только как бойфрэнд Луизы. Они говорят, что на следующую гонку мне надо написать это на моем болиде.

Он также сказал, что готов сопровождать Луизу по всему миру.
- Она ездит со мной на гонки, так что я, конечно, отвечу ей тем же. Мы будем делать все возможное, чтобы остаться вместе.

Кхе!
У кого есть "Смайк май битч ап" в МПТРИ виде.
Свяжитесь со мной.

А это подстава. Я про мыло.

Я всегда это говорил!

О! Здарова, Ваня!
А сайт действительно прикольный!!!!!!!!! ;)

Прикольный сайт!!!!!

Большое спасибо Соколу за помощь! :)

Народ как Вам двойной Форсаж???????

Все провакационные заявления, от чужих лиц будут беспощадно удаляться!

Привет!
Я Шачнев!
Я вам покажу как про меня игры делать...

Добро пожаловать, гости дорогие! :)